Часть 2: Истории бывалых…
Волки всегда были нашими конкурентами, добывая тех же зверей, что и мы. Кроме того, охотятся они не только на диких, но и на домашних животных. Волки – настоящие машины для убийства: они режут скот, похищают собак, а это – уже прямой ущерб хозяйству. И лося нашего волк тоже ест.
Волки забирают жизни. Поэтому у местных отношение к волку лишено всякой романтики: ведь это – лес, это природа… поэтому мы охотимся на волка. Это ведь не немцы, у которых завелось семь или восемь волков и вся Германия, затаив сердце, наблюдает, как эти волки режут овец – самым прекрасным образом. Мы, человечество, все это уже проходили. Дальше – они дождутся – их, волков, будет сто штук. А потом, наконец, на них и там откроют охоту… Но пока этого не случилось, такой волк в Германии думает: вот, наступила житуха – режь, ничего тебе за это не будет!
Расскажу очень забавную историю. Есть у меня знакомец – матерый такой браконьер, волчатник, серьезный мужичина… И вот сидели мы, выпивали в компании – и среди нас был, как ныне говорят, «авторитетный предприниматель» из города, ну, а в прошлом – бандит-руководитель. Ну, а бандиты – к старости они становятся сентиментальными, крестятся на каждый купол… На животных начинают любоваться… И вот он, бандит этот, рассказывает: дело было осенью, он сел на пригорок – и выходит вдруг волчица. С парой взрослых волчат, даже уже молодых волков. Уже они крупные – большеголовые, крупные, на тонких ногах. Это, значит, мать их уже повела на натаску – именно в это время бывает так, что волчица отходит от места своего обитания, от логова подальше. Желательно – куда-нибудь в соседнюю деревню. А там она собачку прихватит, придушит – вытащит ее, как курицу, чтобы волчата ее додавили, добили. Вид тренировки. И вот наш товарищ городской говорит:
– Вскинул я ружье. Смотрю на нее в мушку – и… пожалел. – Напоминает чем-то рассказ Мамина-Сибиряка про Ленина – тот же позыв… Ну, а местный наш браконьер – замер так, с рюмкой в руке, застыл, рот открыв… Выдохнул, выпил, и сказал:
– Ну, и му.ак! А вот он, волк, твою собачку никогда не пожалеет…
Вот вам и вся реакция местных на волков – тех людей, которые с волками бок о бок живут. Получается два совершенно разных мира – в условной Германии – и у нас. Один мир воспринимает волка как символ свободолюбия, символ верности – про верность расскажу потом отдельную историю. Ну, а в другом мире – волк – просто та самая машина для убийства, который дьявольски ловко, из-под носа утащит овцу или собачку, о чем мы уже говорили в первой части, когда вспоминали собачку нашу, Алтая…
Волк – хищник сильный и выносливый, обладает великолепным слухом и тонким чутьём: по некоторым оценкам, его обоняние в 20 000 раз сильнее нашего. Скажем, когда этот зверь проходит мимо дома в деревне, он уже знает о нас все, просто все наши секреты: что мы ели вчера, у кого были в гостях, и, конечно же, у кого с собой ружье – ведь запах металла волк чувствует издалека и прекрасно понимает, кто из людей вооружен, а кто – нет.
И вот вам рассказ про верность волков. Тот же самый браконьер говорил: если волчонка взять из логова и не увезти его совсем далеко, где его волчица не найдет в принципе – а где-нибудь оставить не столь далеко, то она его учует – среди тысячи других запахов.
Браконьер наш утверждает, что волчица будет нарезать круги, искать его – и, если она учует своего волчонка в каком-то селении, допустим, где-то он в сарае сидит, то она будет прорываться к нему любой ценой. По пути будет крошить все, что можно. Делать все, что надо и не надо. Будет давить собак, которых и не хотела давить. Будет резать скотину. В общем, будет лезть на рожон.
Наконец, с этим браконьером связана еще одна любопытная история. Он – гончатник. Помимо лаек, у него еще и гончие. У него два здоровенных кобеля, просто монстры – головы, как цветные телевизоры! В лесу, когда я их раньше встречал – просто вздрагиваешь, потому что они – прямо как собаки Баскервилей! Лобастые… размером со среднего, даже ближе к крупному волку. И вот я как-то раз к ним приехал – это было утром. Поднимаюсь на крыльцо – и вижу след, волчий след. Свежий, горячий. Постучал, он вышел, и говорю ему:
– Ты видишь?
– О, да, да, да! Опять приходил, на крыльце сидел…
А там в двух метрах от крыльца – вольер. Сетка, высота – больше двух с половиной метров, почти три. Вольер ведь надо делать с запасом – иначе зимой снег сетку придавит – и волк перепрыгнет внутрь. Самое главное, что мы знаем: волк при этом глубоком снеге – а это было уже где-то ближе к марту – перемахнут внутрь может. Но приятель этот мне говорит:
– Смотри – он вот тут сидел на заднице и кубатурил, размышлял: туда-то он прыгнет, собаку-то он задавит, а вот обратно, с собакой, он уже не перепрыгнет. Более того, он и без собаки оттуда может не перепрыгнуть: снаружи-то снег – наст, он выше. А внутри, в вольере, он утоптан, собаки там толкаются каждый день: лежат, спят, едят… И там на полметра ниже. И вот волк думал: убью обоих собак, наемся, и так и останусь там – и все, смерть… И вот они голодные были – а там, по следам, два волка были – но так и не перепрыгнули. Волк – умный зверь, – заключил он.
Кстати, еще одно наблюдение. Какие собаки лают на волка? Это собаки двух типов. Во-первых, это собаки, которые не знают, что такое волк. И, во-вторых, как правило, это собаки, которые сидят в вольере, там они чувствуют свою безопасность. А вот те собаки, которые живут в будках, и особенно те из них, кто знает, что такое волк – вот где-то рядом с ними смерть прошла – то, когда волк входит в деревню, они стараются даже не шевельнуться, чтобы не дать запах. Не то, чтобы лаять – и сразу себя обнаружить: даже не шевельнуться! Поэтому если собаки в деревнях брешут – то это они брешут на лесу, на куницу, норка прошла, хорь… Но когда крупный волк входит в деревню, то те собаки, кто постарше, и особенно те, кто в будках, кто не защищен – они замолкают, чтобы себя не обнаружить. Но это не сильно помогает, потому что, как я уже сказал в первой части, волк – это спецназ, и, если он к нападению готовился, то всех, на своей электронной карте у себя в голове, давно уже расставил, где какая цель сидит.
